Индия считается одним из самых диковинных и контрастных туристических направлений в мире. Ее хаотичные грязные мегаполисы, дышащие пылью и бедностью, перемежаются с райскими пляжами и отсвечивающими белизной гималайскими вершинами. А древние традиции, священные обряды и богатая культура здесь сосуществуют с порой жестокими и непонятными западному жителю нравами. Российский путешественник и фотограф Алексей Терентьев отправился в Индию и рассказал, как это повлияло на его жизнь. Его репортаж о горных деревнях, красочных фестивалях и не всегда дружелюбных индийцах — в материале «Ленты.ру». ***Бум-бум-бум... Гулкие и глухие удары барабанов смешивались с низким тягучим голосом огромных труб, сливаясь в единую живую мелодию, которая походила на голос какого-то фантастического живого существа. Звуки, казалось, жили своей собственной жизнью, медленно плыли по улочкам маленького индийского города, поднимались над домами и растворялись где-то между склонов окружавших нас Гималаев. Мы шли на эту мелодию, и она привела нас к центральному храму в большом буддийском монастыре. Во дворе никого не было — все монахи присутствовали на службе, звуки которой мы и услышали далеко внизу. Разувшись и оставив свою обувь у входа, мы осторожно вошли внутрь храма. Прямо от входа тянулись длинные ряды небольших возвышений, на которых, скрестив ноги в позе лотоса, закутавшись с головой в бордовые одежды, сидели молодые монахи — некоторые совсем дети. В самой дальней от нас центральной части храма возвышались фигуры Будды и Падмасамбхавы. Последний часто почитается здесь не меньше самого Будды, ведь именно он принес буддизм из Индии в Тибет во времена, когда там царствовала близкая к шаманизму религия Бон.

Алексей Терентьев

Музыка сменялась чтением мантр, чтение мантр дополняли звуки колокольчиков, которые снова перебивали звуки труб, тарелок и барабанов. Эта большая вечерняя пуджа была особенной, так как предшествовала большому буддийскому празднику, который пройдет в этом монастыре в течение следующих трех дней. Придет много гостей, а монахи в ярких костюмах и масках будут читать молитвы, исполнять особые танцы, показывать сценки, символизирующие победу добра над злом. Именно этот праздник, известный под названием Торгья, и стал главной целью нашей поездки в Таванг. Но праздник начнется только завтра, а сейчас мы сидим в монастыре и воспоминаем длинную дорогу, которая привела нас в это удивительное место.

Глушь мечты

Таванг — маленький приграничный городок, расположенный в самом восточном штате Индии — Аруначал Прадеш, почти на границе с Бутаном. К нему ведет плохая, но вполне проходимая проселочная дорога, которой зачастую пользуются бутанцы, чтобы посетить фестиваль и большую ярмарку в городе. Окружают Таванг холмы, резко переходящие в Гималаи. Редкому туристу придет в голову забраться в такую глушь, но эти виды того стоят. Если заставить себя рано утром вылезти из холодной постели (дома в горах практически не отапливаются) и выйти на улицу, можно застать горные пейзажи, о которых, пожалуй, мог бы мечтать сам Рерих. То что путешественников здесь почти нет, совсем неудивительно. Со стороны Бутана въезд разрешен только для местных жителей, а со стороны Индии предстоит долгая и порой утомительная дорога. Путь обычно начинается в Дели — главном международном аэропорту страны. Потом нужен еще один внутренний перелет до Гувахати — столицы штата Ассам.

Дальше самолеты не летают, и добраться можно только на машине по горным дорогам далеко не лучшего качества. Поскольку цель поездки находится в соседнем штате, путь в который до недавнего времени для иностранцев был и вовсе закрыт, нужно отдельно и заранее позаботиться о получении пермита (разрешения на въезд). Проще всего это сделать через одну из местных туристических компаний, у которой заодно на все время путешествия можно арендовать личную машину с водителем

Это пусть и не самый дешевый, но оптимальный вариант для данного маршрута. Если ехать из Гувахати в Таванг по самому короткому пути, то дорога обычно занимает около трех дней в одну сторону. Кроме пермита и машины необходимо подумать и об аренде места в гестхаусе — иностранцы сюда наведываются нечасто, а вот местные любят путешествовать по своей стране, особенно часто уезжают в горы летом, чтобы отдохнуть от жары. Пик приходится на праздники, график которых часто знают только жители региона. В эти дни все отели могут быть заняты. Еще один момент, на который стоит обратить внимание — это спальники. Зимой в горах очень холодно, а на имеющиеся электрические обогреватели лучше не рассчитывать — за пять дней нашего пребывания в Таванге большую часть времени электричества просто не было.

Военная тревога

Как и большинство путешественников мы с запасом в неделю до начала фестиваля приземлились в аэропорту Гувахати. Несмотря на январь, Ассам радовал теплом, солнцем и ясным небом. Этот штат, известный своими белыми носорогами и чайными плантациями, конечно, заслуживает более пристального внимания. Но у нас была четкая цель, так что мы сразу направились в сторону Гималаев. И в первый же день нас ждали приключения. Дорога петляла между рисовых полей и маленьких деревень, в которых местные жители самодельными сетями ловили рыбу на ужин. В самом начале встречались небольшие кирпичные заводики с улыбчивыми работницами в ярких сари, целыми днями переносившими горки кирпичей на собственных головах. Вдруг движение остановилось.

Алексей Терентьев

Впереди образовалась пробка из нескольких машин, владельцы которых собирались в кучки и что-то отчаянно обсуждали. Впереди дорогу перегораживал стоявший поперек полосы военный автомобиль, в задней части которого был установлен пулемет. Оказалось, что среди местных жителей есть поселение мусульман, которые, желая привлечь внимание к своим проблемам и требованиям, перекрыли дорогу и обстреливали из ружей весь проезжающий по дороге транспорт. Когда восстановится движение — неизвестно. Поскольку это была единственная дорога и близился вечер, а объезд занял бы около семи часов, мы решили подождать разрешения ситуации в одной из соседних деревень. По слухам, там был гестхаус, в котором можно заночевать. Военные, узнав, что мы иностранцы, даже выделили нам один из армейских джипов, с несколькими солдатами и пулеметом. Добираться до поселения пришлось в их сопровождении. Совсем не тот исход, которого ожидаешь, когда отправляешься в миролюбивый тибетский городок посреди гор.

Зверюшки с Запада

Как только машина остановилась в деревне, к ней стали стекаться местные жители: мужчины, женщины и дети. Наш транспорт облепили плотным кольцом и рассматривали с нескрываемым интересом. Судя по всему, здешние индийцы никогда прежде не видели светлокожих иностранцев. Немного осмелев, самые обеспеченные достали телефоны и стали нас фотографировать. Такое ощущение, что нас воспринимали не как людей, а как милых зверюшек в зоопарке, на которых можно безнаказанно пялиться и снимать. Оставаться в таком месте не хотелось совсем, поэтому пришлось просить водителя и охрану найти более спокойную локацию. К нашему удивлению, ею оказался местный полицейский участок. Первым делом нас провели к начальнику отделения. Старое каменное здание имело несколько комнат с решетками на окнах. Одно явно напоминало обезьянник, но, видимо, большую часть времени пустовало.

В кабинете начальника стоял большой стол со стульями, стены были выкрашены в странный цвет и явно уже давно требовали ремонта — потеки сырости, пятна неопределенного происхождения. Главным украшением помещения был большой портрет неизвестного индийца, висевший на самом видном месте в тяжелой раме

Когда внутрь вошел глава отделения, в воздухе воцарилось неловкое молчание. Никто из нас не знал, как правильно разрядить обстановку и о чем говорить. Но спустя несколько мгновений мужчина решился и попросил сфотографироваться с нами. Удовлетворив свой интерес, он вышел из кабинета и оставил нас одних. Начало быстро темнеть, и на свет одинокой лампочки стали слетаться огромные, с ноготь большого пальца, комары, которые назойливо жужжали возле головы, садились на оголенные части тела, никак не реагируя на припасенные противомоскитные спреи. Расклад с дорогой — ее обстреливали, движение было перекрыто и ехать запрещено. Перспектива заночевать в полицейском участке под портретом индийского лидера и быть искусанными местными комарами совсем не внушала оптимизма. Поэтому пришлось разбудить мирно дремавшего в машине водителя и сообщить ему, что придется двигаться по объездной дороге. Тем более что эту ночь мы должны были провести в уютных домиках в одном из национальных парков. Об этом решении я пожалел очень скоро — следующим этапом путешествия стали семь часов сумасшедшей езды по ночной Индии. Водитель явно спешил и будто бы позабыл, что везет в автомобиле людей, а не мешки с цементом. Зато конечная точка оправдала все ожидания. Гестхаус был расположен в красивом лесу среди вздымающихся к звездному небу деревьев.

Алексей Терентьев

И несколько часов сна даже позволили немного отдохнуть перед тем, как снова выдвигаться в путь. В этот день нам предстояло перейти границу штата Аруначал и начать подъем в горы, который продлится до конечной точки путешествия.

Люди дороги

Сказать, что горные дороги в этом регионе страны плохие, — не сказать ничего. Но главное, что они все-таки есть, и их постоянно ремонтируют. Это связано со стратегическим для страны значением маршрута — ведь это единственный путь в регионе, который ведет к границе с Китаем и Бутаном. И если с Бутаном у Индии нормальные отношения, то с Китаем весьма напряженные. Это еще одна причина, по которой именно здесь расположено множество военных баз, а по дороге регулярно перебрасывается военная техника. Тяжелые военные колонны в сочетании с переменчивым горным климатом приводят к тому, что покрытие долго не выдерживает. Но больше поражает даже не это, а то, как индийцы пытаются решить проблему. Примерно на середине пути, прямо на краю дороги, стоит группа сарайчиков — несколько железных листов примерно метровой высоты образуют стены и крышу. Сбоку дверь, закрытая таким же листом. Внутри гора старых матрасов, которые утром вытаскивают наружу для просушки на солнце. Еду готовят тут же, у проезжей части, на небольших костерках. Так живут «люди дороги». Те, кого индийское правительство наняло за небольшие деньги, чтобы ремонтировать покрытие.

Поражает и то, что среди рабочих преимущественно женщины. Техника есть, но ее минимум. Все что можно, делается вручную. Прямо на обочине лежат груды камней, которые сначала разбивают на части молотками, а потом дробят до мелкой щебенки. Многочисленные ямы засыпают этими дроблеными камнями, а затем заливают асфальтом

Работа идет небыстро, и пока ремонтируется один кусок, другой участок снова требует починки. Поэтому их труд бесконечен, не имеет конца и начала. И люди живут здесь годами. Здесь женщины рожают детей и работают с младенцами за спиной. Условия жизни очень тяжелые, но для многих даже такая жизнь может оказаться единственным выходом.

Испытания в пути

Дорога к Тавангу удивительно красива. Подъем начинается в утопающих в зелени джунглях, но чем выше поднимаешься, тем реже и ниже становятся деревья, появляются краски, свойственные осенним пейзажам, а воздух становится чище и разреженнее. Наивысшая точка подъема — перевал Села высотой 4176 метров. Зимой эти места превращаются в царство снега и льда. Белой коркой покрыто буквально все — дороги, склоны, окружающие камни и очень красивое небольшое озеро — местная достопримечательность. На самой высокой точке перевала стоят большие величественные ворота в тибетском стиле с надписью Welcome to Tawang, которые как бы намекают, что это не просто еще один индийский городок, а совершенно особый, почти затерянный, заповедный мир. И действительно, ущелье, в котором находится Таванг, расположено очень обособленно. А здешние монастыри считаются крайне важными местами паломничества для многих верующих. Именно так представлял британский фантаст Джеймс Хилтон вымышленное место под названием Шангри-Ла в своей книге «Потерянный горизонт». И пускай этого горизонта не существует, Таванг все равно сильно напоминает его описание.

Алексей Терентьев

Вот за очередным поворотом появляется фигура садху (аскет в индуистской культуре, — прим. «Ленты.ру»), идущего вдоль дороги. Он совершает паломничество к священным местам, расположенным в окрестностях города. Вообще многие садху проводят большую часть своей жизни в подобных скитаниях. И пускай многим это покажется безумством, такие люди выглядят очень просветленными — широко улыбаются и уверенно смотрят в глаза, будто обладают недоступным для нас знанием. По моей просьбе незнакомец даже согласился показать содержимое его сумки — среди прочих непонятных вещей там были диковинные музыкальные инструменты, неизвестные мне приспособления и трубка. Последнюю садху доставал с большим удовольствием и судя по запаху в ней было что-то покрепче табака.

Впрочем, индийские аскеты в своих практиках часто используют легкие наркотики для достижения особых состояний — именно поэтому они единственные, кому негласно разрешено носить и использовать некоторые вещества, находящиеся под строгим запретом для всех остальных категорий граждан

Когда садху начал сетовать, что зимой в горах очень холодно, а у него нет одеяла, мы решили исправить эту ошибку и купили в первом же магазине отличный спальник. Узнав, для кого приобретается товар, продавец не раздумывая снизил цену почти вдвое. Дело в том, что даже в буддийских районах садху пользуются огромным уважением среди местных жителей. На предложение подвезти странник ответил резким отказом. Он пояснил, что путь — это испытание, которое меняет нас и позволяет стать лучше. Поэтому он должен пройти через эти испытания сам.

Краски праздника

К началу фестиваля в Таванг начали стекаться жители всех соседних деревень. У стен монастыря выстроились ряды серых тентов и больших палаток. Чуть дальше, прямо вдоль прохода расположился большой местный рынок. Для жителей Индии фестиваль — это не только обряд, но и праздник, возможность надеть лучшие национальные костюмы, пообщаться с новыми людьми, а также продать свой товар и приобрести необходимое. Среди присутствующих есть и бутанцы, и монахи из других монастырей, и жители отдаленных деревень, но больше всего представителей народности монпа, которые составляют значительную часть местного населения и исповедуют буддизм в этом районе Индии.

Алексей Терентьев

Помимо Таванга, крупным центром сосредоточения народности монпа является село-крепость Диранг, расположенное ниже по ущелью за перевалом. Там находится еще один буддийский мужской монастырь, значительно уступающий по размерам тому, что в Таванге. Готовиться к празднованию жители Диранга начали больше чем за неделю. Готовили костюмы, пекли сладости из теста, обжаренные в горячем масле. Да и путь пешком через перевал до Таванга занимает немало времени, поэтому уходят на фестиваль целыми семьями, заранее, оставляя дома минимум людей, которые либо не могут идти, либо должны смотреть за хозяйством. Для многих фестивальные дни стали и днями свиданий. Мужской монастырь в нашем понимании больше похож на город в городе. Окруженный высокой стеной, расположенный на неприступном холме, он имеет множество проходов, собственную площадь перед главным храмом, ритуальные помещения, библиотеку, корпуса для монахов разного возраста и статуса. Кроме взрослых монахов, здесь постоянно проходят обучение молодые монахи, еще совсем дети, пришедшие из соседних сел и городков, живущие здесь отдельно от семей и родителей.

Поэтому фестиваль — возможность увидеться с близкими, получить подарки, игрушки и лакомства. Поев угощений, молодые монахи весело бегают по всему монастырю, кто с приспособлением для пускания мыльных пузырей, а кто с пластмассовым автоматом. Дети всегда остаются детьми

Женщины постарше собираются в кучки и обсуждают последние новости. Более серьезно настроенные паломники и верующие вращают молитвенные барабаны, читают мантры, молятся и совершают вокруг монастыря кору — молитвенный обход священного места по часовой стрелке. У многих в руках четки или маленькие молитвенные барабаны. На одной из площадок внутри постоянно горит газовая горелка, а в огромной кастрюле варят масалу — вкусный и питательный чай с добавлением молока и специй. Но стоит раздаться первым ударам барабанов, как жизнь в монастыре замирает, и все собираются на центральной площади, где разворачивается главное действие — ритуальный танец монахов, который с небольшими перерывами будет длиться три дня. Костюмы для праздника готовятся специально, они представляют большую ценность. Здесь и особые яркие одежды, и маски с изображением различных лиц, зверей, животных. У танца множество элементов, каждый из которых имеет свой особый смысл. Участники разыгрывают отдельные сценки из старых буддийских мифов, в которых неизменно добро побеждает зло. Во многих в символичной форме зашифрованы различные аспекты буддийского учения. В целом предназначение фестиваля — изгнать все плохое и принести людям счастье и процветание в новом году.

Алексей Терентьев

Считается, что первый буддийский танец исполнил индийский учитель Гуру Падмасамбхава. Согласно поверью, когда он пришел в Тибет, в регионе царила власть демонов и злых духов. Тогда он исполнил танец, защитивший людей, чтобы те могли принять и исповедовать буддизм. С тех пор появилось много разновидностей танца Chaam, но общий смысл у них один — серьезная духовная практика, не просто символизирующая победу буддизма над злыми силами, а на деле помогающая всем участникам и зрителям победить своих внутренних демонов, привязанности и омрачения, приблизиться к свету, состраданию и гармонии. Конечно, приехав на три дня на фестиваль, видишь только верхушку айсберга. Чтобы по-настоящему прочувствовать культуру и традиции народности монпа, нужно находиться здесь гораздо дольше, пожить в монастыре и пообщаться с людьми. Ведь и сам танец лишь финальная часть большого действия, к которому в монастыре начинают готовиться за несколько месяцев. Но даже эти три дня оставляют неизгладимый след в сердце любого туриста, и после еще долго словно эхом в голове раздаются звуки огромных труб, бой барабанов, вспоминаются яркие краски, энергичные движения и воцарившееся в воздухе спокойствие. Именно так, шаг за шагом, опыт за опытом, путешествия меняют нас самих, делая если и не мудрее, то точно счастливее.