Корреспондент "РГ" проверил, что может предложить северная деревня туристу
"Какая она, весна на русском Севере?" - подумали мы и с друзьями, сели в автомобили и поехали. Туда, где в мае лежит снег, окна изб выходят на чистое озеро, а двери можно не запирать - подпер палкой, чтобы соседи понимали, что хозяев нет, и пошел, например, на Киверную гору посидеть на лавочке посмотреть вдаль. От Москвы всего-то 900 километров, по русским масштабам - совсем рядом. Но рассказываем по порядку.
1. В карельское Колодозеро нас пригласил друг Саша. Сам он москвич, но, раз попав в эти края, прикипел к ним сердцем, купил избу, вместе с группой единомышленников построил деревянный храм, а сейчас они с друзьями восстанавливают старину - сооружение, когда-то бывшее торговыми рядами. Если задумка удастся, единомышленники сделают там галерейно-музейное пространство. Выставлять есть что, Алексей Мякишев, например, сделал о здешней красоте фотокнигу.
2. Дорога хорошая, простейшие рации позволяют держать веселую связь между экипажами. По пути Вологда с резными палисадами, Ферапонтов монастырь, где Дионисий продолжил традицию Андрея Рублева и, соответственно, заложилась вся иконописная русская культура, Онежское озеро и гора Андома, вид с которой дух захватывает, и всякие дорожные развлечения вроде обеда в кафе "Баранка" с репликами советских пионерских статуй во дворе, фотографирование с инсталляцией "королева бензоколонки" или разглядывания придорожных вывесок. Многих, например, смешит село Бухалово. Не пойму, почему?
3. Завернули в Саминский погост (Вологодская область, Вытегорский район). Посмотрели на сохранившуюся деревянную Ильинскую церковь (1692 г.) и на то, что осталось от Тихвинской (1897 г.). Церковь Ильи Пророка - шатровый храм своим силуэтом напоминает взлетающую ракету. Такая конструкция встречается только в Обонежье. Местный мальчишка продает по сто рублей сувениры с их непостижимо сделанным изображением, о котором мальчик знает лишь, что "отец в воде наводит на дощечку".
Если заезжать в какую-то из точек основательно либо посещать каждую по часу-полтора, в Колодозеро за день не успеть, лучше ехать с ночевкой по пути.
Но мы не вдаемся в путевые подробности и, стартовав пораньше, едем одним днем. Хорошая дорога настраивает на хороший темп движения, но в конце маршрута дорога кончается, а темп остается, что и выводит одну из наших машин из строя. Удар днищем при проезде ямы повредил гидроусилитель руля и вызвал множественные ошибки системы. Исправим. Дотягиваем легковую на буксире до финиша, где она, к нашей радости, оживает самостоятельно.
4. У нас начинается деревенская жизнь. Однажды друг Леша так же привез сюда "в настоящую Россию" из Москвы иностранца Глена. Тот вошел в избу, осмотрелся и спросил, где тут все-таки ближайшая гостиница? Но гостиница оказалась настолько не ближайшей, что Глен остался ночевать в избе. Уже на следующий день он втянулся, перестал замечать некоторые бытовые неудобства, начал наслаждаться рыбалкой и походами в баню на озерной воде. Ради таких вот моментов и стоит жить в деревне. Исцеляются московские мелкие болячки и становится ненужным проверять соцсеть.
- Я вам окунёв принесла! - постучав, просунулась в дверь соседка. - Муж на соседнем озере наловил, я уже почистила! Кушайте!
Научаюсь топить русскую печь: девять поленьев, перекрестиями, снизу бересту - загорается от одной спички. На огонь смотреть очень приятно. Когда поленья прогорели, угли раскинул по поду и все - закрыть и заслонку горнила, и задвижку трубы. Можно поставить готовиться еду туда, внутрь, хоть суп в чугунке, хоть индейку в фольге - все будет готово "автоматически". Печь уже не добавляет температуры, но, оставаясь горячей, пропекает продукты своим жаром со всех сторон.
Пока "русская мультиварка" готовит еду, можно идти в баню. Если сопоставлять все эти действия, то жизнь в деревне становится очень приятной. Вечерам наблюдаем в окна избы "снежную графику Брейгеля", играем в шахматы и на гитаре, говорим разговоры. И становится понятно, что провинция это не конец, а, наоборот, начало - начало всего, что есть в нашей жизни.
5. Идем на прогулку. Женщина в озере палкой полощет белье. Вода-то ледяная! Бросок, движение "восьмеркой", вылавливание и заброс в корзину из бересты ("Ой, уже прохудилась, надо сделать новую!"). Рядом ее верный друг-барбос на фоне озерного зеркала. Красота!
Фото: Сергей Михеев/ РГ
6. Со своей базы в Колодозере мы выезжаем в природный парк и в соседние деревни. Уже только на внедорожниках, и то проезжаем не везде. Весеннюю дорогу в некоторые точки прилично разбили лесовозы, но, чтобы насладиться красотой в течение нескольких дней, хватает и того, что доступно.
7. Едем в Пелусозеро - это полузаброшенная деревня с прекрасной северной архитектурой, где можно видеть даже "дом на курьих ножках". Друг Валера хромает от спортивной травмы и шутит, что ему сейчас пригодился бы "посох". Нет проблем, мы же на природе! Срезаю ножом крепкую прямую ветку - посох готов.
Природа постоянно показывает нам сказку про двенадцать месяцев, поскольку погода в один момент превращается из летней с солнышком в зимнюю с метелью. Красиво, если одет по погоде. На нас теплые куртки и непромокаемые сапоги.
8. Шитьё лодки и шпроты. В те времена, когда в деревне железо ценилось не меньше золота, дома строили без единого гвоздя, а лодку шили сосновым корнем или еловой вицей, соединяя воедино досчатый корпус. Хорошая технология, ржаветь в такой лодке точно нечему. На берегу Лёкшмозера есть Рыбацкий берег - экологическая тропа, показывающая, какими были и есть малые плавсредства русского севера. Тут же можно, если договоритесь с рыбаком, купить, например, шпроты из выловленной накануне рыбы. Очень вкусно!
Фото: Сергей Михеев/ РГ
9. Гулливеры и лилипуты. На въезде в деревню Масельга - Архитектурный парк "Кенозерские бирюльки". В музее под открытым небом копии местных церквей и часовен, жилых и хозяйственных построек. Объекты построены по всем канонам плотницкого мастерства, но уменьшенными, в масштабе 1:2. В некоторые здания можно даже зайти/заползти, ну или заглянуть в окошки, чтобы увидеть интерьеры с копиями предметов быта. Все это - часть Кенозерского национального парка, биосферного заповедника, рядом с водоразделом Атлантического и Северного Ледовитого океанов. Парк огромен и требует отдельного посещения.
10. А мы продолжаем смотреть жизнь "как она есть". В полузаброшенной деревне Щайниковская сохранились интерьеры жилых домов. Крепчайшие бревна и доски крыш до сих пор защищают эти жилища. Заходим в один из домов. В качестве межкомнатных перегородок деревянные шкафы, аккуратные, с орнаментами - толковая встроенная мебель. Предметы быта, открытки с советскими штампами и записка от хозяев с просьбой отнестись к дому с уважением. Видимо, надеются в него вернуться.
Фото: Сергей Михеев/ РГ
11. Заозерье, тут Саша живет. Житель подмосковного Зеленограда приехал сюда давно, купил старый дом, привел его в порядок, руки-то "золотые"! Говорит, что очень рад здешней природной красоте, когда глаз радует не прямизна и порядок городских строений, а деревенское "живое" и "гибкое". Хорошо у него, уютно: балкон с прекрасным видом и лавочкой у перил, веселая собака-такса и домашняя мастерская, где Саша делает удивительные предметы быта из разных пород дерева, как он любит, "живые", без единой прямой линии. Ковши и тарелки, с выдумкой, с фигурами уточек на крышке или в форме глубоководной раковины. Такую в руки возьмешь и отдавать не хочется!
Фото: Сергей Михеев/ РГ
Пьем смолотый вручную кофе, говорим про лис, которые притесняют здешних кошек. Кошка сидит напротив, а накануне прибежала, шерсть дыбом, глаза выпучены, насилу от лисы удрала.
Фото: Сергей Михеев/ РГ
12. На деревенской почте отправляю родителям открытку к праздникам. Идти она отсюда будет долго, тут выемка писем только по четвергам, зато придет с местным северным штампиком!
На обратном пути заезжаем на Андому гору, там вдали Петрозаводск, но его не видно, поскольку до самого горизонта море вод Онежского озера.
Вечером - Москва. Общий пробег - 2186 километра.
