В маршруты памяти вернули британский концлагерь в Белом море
Мудьюг - самый популярный остров у путешественников, приезжающих нынешним летом в Архангельск. Чем притягивает людей этот маленький кусочек суши в Белом море?
Час на катере - и мы на острове. Чистейший песчаный пляж, на берегу - маяк XIX века, вдалеке - корабли на рейде. Мудьюг можно было бы назвать курортом, если бы не закрепившееся за ним имя Остров смерти. В 1918 году британские интервенты при поддержке французов создали здесь концлагерь для советских командиров, партработников и тех, кто помогал остановить вторжение иностранных солдат на Русский Север. Сегодня это один из немногих сохранившихся памятников, рассказывающих о попытках государств Антанты навести в России собственный порядок.
...Километровый бросок вдоль заросшей соснами дороги - и перед нами открывается наблюдательная вышка. Рядом свежевыкрашенные пушки, устремившие стволы в сторону Белого моря. В последний раз я была на острове 10 лет назад - вышка тогда упала, пушки уныло ржавели, а пройти к баракам было невозможно из-за развалившихся мостовых и высоченной травы. Музей, созданный здесь в 1930-е годы, во время перестройки был забыт и заброшен.
Из карцеров-землянок люди возвращались обмороженными. Постоянно действующая братская могила не зарывалась
Интерес к Мудьюгу вернулся лишь несколько лет назад. Картинки 1918-го воссоздают энтузиасты из архангельской организации "Победа": войны-североморцы, участники СВО, члены Архангельского отделения Российского военно-исторического общества и военно-патриотических клубов региона обустраивают сегодня территорию бывшего концлагеря и приводят в порядок музей. Вот подкрашивает пушку новодвинец Игорь Палкин. Его прадед Николай Палкин в 1918 году оказался среди узников Острова смерти.
- Питание для заключенных было установлено в такой дозе, чтобы человек существовал, но был похожим на скелет, - рассказывает Игорь. - Бараки из досок за лето так рассохлись, что морской пронизывающий ветер сквозил во все щели. Печки топить не разрешали, мотивируя тем, что узники сожгут барак. Нары были сплошные, постельных принадлежностей не имелось, а укрывались заключенные тем, что было из изорванных и грязных лохмотьев. Медицинской помощи не было.
Работать пленникам Мудьюга приходилось по 12-14 часов: их ежедневно выгоняли на перетаскивание песка и бревен, причем в любую погоду (в дождь, мороз, бурю). А "наряды" больше походили на откровенные издевательства. Так, выгребные ямы узникам приходилось вычищать практически голыми руками с помощью консервных банок.
- А по согнутым спинам тем временем гуляла двухдюймовая дубинка в руках палача Судакова, - продолжает Игорь Палкин. - Карцеры-землянки были переполнены, люди возвращались оттуда с обмороженными пальцами рук и ног. Постоянно действующая братская могила не зарывалась, ежедневно пополняясь мертвыми телами. С убитых и умерших от болезней вшивое белье сдиралось и отдавалось тем, кто остался в живых.
Выжить посчастливилось немногим, но Николай Палкин оказался среди них. Правда, в родную деревню он вернулся уже из Эдинбургской крепости, так как часть заключенных Мудьюга интервенты взяли с собой на корабли в качестве заложников.
На Русском Севере память об Острове смерти долгое время была очень острой: неслучайно в советское время сюда приезжали тысячи туристов. Вплоть до начала 1990-х.
- Говорят, Мудьюг был брошен людьми и Богом. Неправда! Мудьюг оставили люди - по трусости, по незнанию. Но сегодня мы все вместе вернулись сюда и открываем памятник, который был заброшен десятилетиями, - отметил руководитель общества "Победа" Игорь Слободянюк. Заковыристая история связана и с морскими пушками Мудьюга. Изначально эти 120-миллиметровые американские орудия стояли на турецком крейсере, который подорвался на минах около Одессы в апреле 1915 года. С полузатонувшего корабля пушки тогда сняли и направили для обороны южных территорий страны, а затем отдали в Архангельск. В 1930-х годах трофейные орудия заняли новую позицию - в музее Мудьюга. Пушки уникальны: они единственные в нашей стране. Сейчас волонтеры и юнармейцы готовят орудия к консервации.
- Мудьюг - фантастически красивое место, но с очень тяжелой историей. Когда находишься здесь, чувствуешь диссонанс, потому что здесь все рядом - и боль, и радость. Но у этого музея рано или поздно будет такая же слава, как и во времена СССР, когда сюда был достаточно большой туристической поток, - сказал руководитель губернаторского центра "Вместе мы сильнее" Максим Арбузов. - Сегодня проект поддержан на уровне правительства Архангельской области, у него уже есть федеральная поддержка Президентского фонда культурных инициатив. Это место с большой историей сегодня вновь приобретает очертания серьезного музея.
