Как в России защищаются от туристов
По данным Всемирной туристской организации ООН, число туристов увеличилось с 25 млн в 1950 году до 1,3 млрд в 2017-м, и уже 1,4 млрд — в 2018-м, и продолжает расти. Урбанизация, развитие транспортной инфраструктуры и гражданской авиации сделали путешествия более доступными.
Страны, принимающие туристов, вроде рады: гости тратят деньги в отелях, кафе и сувенирных лавках, платят за развлечения и доступ к достопримечательностям, пользуются транспортом. В Москве, например, в прошлом году туристы потратили рекордные 864 млрд рублей. А в целом в мире, как отмечают в ООН, туристический экспорт составил $1,7 трлн, это 7% от общего экспорта товаров и услуг.
Но когда туристов становится слишком много, это превращается в проблему. Экскурсионные автобусы и круизные суда загрязняют воздух, путешественники оставляют мусор, вытаптывают почву, делают надписи на стенах и скалах. Популярные туристические объекты вынуждены искать решения, которые позволили бы и гостей привлечь, и достопримечательности сохранить. В Венеции, например, то вводят запрет на вхождение в порт больших круизных лайнеров, то тестируют систему пропуска в отдельные районы через турникеты, то обсуждают введение дополнительной платы для "однодневных туристов". Актуальна ли эта проблема для России?
Особый режим, сигнализация и пикеты
Россия принимает не так много туристов, как Франция (по данным Всемирной туристской организации, в 2018 году туда прибыло 89 млн), Испания (83 млн) или Италия (62 млн). По словам вице-премьера Ольги Голодец, в прошлом году РФ посетили чуть более 24 млн иностранцев. Но и это создает проблемы для самых популярных объектов.
Например, Музеи Московского Кремля в 2018 году приняли почти 2,87 млн человек при норме 1,8 млн. В учреждении говорят, что чем больше людей, тем сложнее поддерживать температурно-влажностный режим, необходимый для сохранения 300-летних фресок. "Кроме того, в толпе люди вольно или невольно соприкасаются со стенами, это также наносит вред фрескам", — добавили в администрации музея.
Чтобы сохранить экспонаты, в соборах перед фресками и порталами установили защитные стеклянные экраны, в Патриаршем дворце и церкви Двенадцати Апостолов — специальные витрины с подсветкой перед иконами. В Оружейной палате ввели ограничение по числу посетителей: одновременно там могут находиться не более 450 человек.
В "Царское село" (почти 4 млн посетителей в 2018 году) каждое лето выстраиваются огромные очереди, в которых иногда возникают конфликты. Екатерининский дворец построен по принципу анфилад, что осложняет перемещение внутри, и в результате в течение 12 рабочих часов помещения заполнены непрерывным потоком посетителей. "Температура в залах в дневные часы поднимается до 27,5 градусов. Это не лучшим образом влияет на экспонаты, золоченую деревянную резьбу залов, наборные паркеты из ценных пород дерева, янтарные панно", — пояснили в учреждении.
Парки музея страдают от вандализма: посетители трогают скульптуры, расписывают мосты. В итоге в Екатерининском дворце провели расчеты и определили, что одномоментно в залах могут находиться не более 950 человек. Вход для организованных групп и одиночных туристов разделили, ввели именные билеты и увеличили часы работы. В парках установили посты охраны и добавили камеры видеонаблюдения. Сейчас музей разрабатывает возможность продажи билетов только через интернет, чтобы контролировать поток и "работать в нормальном режиме".
Петергоф в этом году уже принял 4,4 млн посетителей. Летом за один день здесь могут побывать более 50 тыс. человек. Люди вытаптывают газоны; бросают монетки в фонтаны, повреждая мраморную облицовку; пытаются открутить "на память" медные элементы фонтанов-шутих "Дубок" и "Елочки". Этим летом администрация была вынуждена закрыть лестницы у каскада "Золотая гора", потому что посетители забирались на них для фото и оказывались в опасной близости от скульптур XVIII века.
"В целом при таком туристском потоке все эти проблемы запрограммированы, и мы стараемся их решать", — отметили в музее и добавили, что каждый год пересматривают логистику потоков туристов, а летом вводят вход по сеансам.
С туристами "борются" не только музеи. Администрация Санкт-Петербурга, например, планирует установить сигнализацию на чердаках некоторых домов в центре города, куда водят незаконные экскурсии "по крышам".
Рядовые петербуржцы переживают за городские памятники, которые туристы "трут" на счастье. Елена Ларченкова в июле провела одиночный пикет у памятника Петру I рядом с Михайловским замком, держа в руках плакат: "Не чешите его, он же памятник! Не трите скульптуру — она не морковка!" Она отметила, что на барельефе, которым украшен постамент, натерты до блеска некоторые элементы, что в итоге может привести к их исчезновению, а чтобы отреставрировать барельеф, его целиком придется снимать. Девушка планирует провести такой же пикет у грифонов на Банковском мосту — недавно здесь закончили реставрацию, а позолота на крыльях уже стерлась.
Палатки, принцесса и стеклянные камешки
Сложнее уследить за туристами на особо охраняемых природных территориях (ООПТ). Чаще всего страдают зеленые зоны, расположенные вблизи крупных населенных пунктов, как нацпарк "Лосиный остров", или особо популярные и доступные, как побережье Байкала.
Сейчас, чтобы посетить территорию Прибайкальского национального парка, нужно получить разрешение, а разводить костры, устанавливать палатки и проезжать на машине можно только в определенных местах. Но проблема в том, что разрешение дают всем, сетует руководитель программы по ООПТ "Гринпис России" Михаил Крейндлин. "Мой знакомый в США 12 лет ждал очереди, чтобы сплавиться в нацпарке Гранд-Каньон. Если бы он пропустил этот день, пришлось бы заново вставать в очередь, потому что там серьезно ограничено число посетителей. Практически везде в национальных парках, охраняемых территориях, существует лимит посетителей, и это регулируется разными способами. У нас этого нет", — отметил он.
О необходимости ограничить поток приезжающих на озеро говорил в июне спецпредставитель президента РФ по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта Сергей Иванов. "На Байкале как грибы строятся маленькие гостиницы, прямо на берегу озера. Ни у одной из них не строятся очистные сооружения, все идет в Байкал, тонны мусора валяются прямо на берегу", — рассказывал он. Пока, согласны в Минприроды, нельзя сказать, что на Байкале созданы условия для "устойчивого туризма", который позволяет знакомиться с природой, не нарушая ее целостности, но движение в этом направлении есть.
Уязвимым к массовому туризму оказался природный парк "Зона покоя Укок", связанный с "алтайской принцессой". Михаил Крейндлин говорит, что это уникальная территория, входящая в список объектов Всемирного наследия. "Сейчас Алтай раскручен, идет поток автомобильных туристов… В основном едут на тяжелой технике. А там горная тундра: несколько проездов на машине вне дороги, которых нет практически, и все, следы остаются навсегда. Не говорю уж про оставляемый мусор", — отмечает он.
Причем если ситуация на ООПТ еще как-то контролируется — там устанавливают видеокамеры, налаживают систему глубокой очистки сточных вод, сбора и утилизации мусора, обустраивают экологические и настильные тропы на особо уязвимых участках, как, например, в Долине гейзеров на Камчатке, — вне их границ она критична. В Минприроды рассказывают, что люди вытаптывают почву; оставляют мусор, из-за которого загрязняется земля, гибнут или травмируются животные; намеренно повреждают скалы, деревья и муравейники.
В июле из-за вандалов на несколько дней был вынужден закрыться самый крупный на Кавказе некрополь в селении Даргавс: молодые люди вытащили черепа из могильника и выставили на оконные проемы, чтобы сделать фото для соцсети. Позже некрополь открылся и теперь работает под усиленной охраной и видеокамерами.
Во Владивостоке пока не знают, как предотвратить угрозу исчезновения уникальной бухты Кетовая (Стеклянная). Пляж бухты усыпан обработанными водой осколками стекла. Их собирают (иногда пакетами) и увозят с собой туристы. Из-за этого, прогнозируют ученые Дальневосточного федерального университета, уже через 20–25 лет бухта может превратиться в обычный пляж. Администрация города не может ничего сделать, так как участок земли принадлежит Министерству обороны, которое не планирует передавать его в муниципальную собственность.
Михаил Крейндлин сетует, что в российском законодательстве нет определения экологического и познавательного туризма, который может развиваться на природных территориях. Соответствующий законопроект разработан, но пока не принят. "Меры вводить нужно очень срочно, потому что некоторые территории уже деградируют. Речь идет о выживании некоторых видов", — поясняет он. В Минприроды сообщили, что пока новые нормативные акты в этой сфере не готовятся. "Современное законодательство позволяет обеспечить защиту природных комплексов и объектов", — отметили в ведомстве. Видимо, остается только контролировать его соблюдение и воспитывать туристов.