Человеческие кости, смертоносный ледник и древние обычаи: чем туристу заняться в Северной Осетии
Свирепствующая пандемия коронавируса по-прежнему держит государственные границы закрытыми, а воздушные пространства — полупустыми. Поэтому отъявленные путешественники, не растерявшие энтузиазма и желания странствовать, смело осваивают самые отдаленные и неизведанные регионы родных стран, заново открывая для себя родину. Едва ли российские туристы, к примеру, имеют представление о том, что необычного таит в себе Северная Осетия: большинство из них уверены, что ехать туда стоит исключительно ради осетинских пирогов. О том, чем живет единственный народ Кавказа, занявший обе стороны Большого Кавказского хребта, и почему все мансарды повернуты в сторону гор, а местные таксисты могут отказать в поездке, — в материале «Ленты.ру».
«Уйдите отсюда немедленно! Я же сказал оставаться в машине! Женщинам сюда нельзя», — грозно заголосил в нашу сторону темноглазый водитель-осетин, едва наши ноги коснулись ступеней, ведущих к святилищу дзуара Уастырджи, одного из героев местных мифов. Имя покровителя местных мужчин, путников и воинов священно настолько, что женщинам строго-настрого запрещено его произносить и уж тем более появляться в священных «мужских» местах. К слову, у мужского населения здесь особо ценится богатырская фигура: говорят, что разница между шириной плеч и бедер должна быть такой, чтобы под боком легко проходила кошка.
Испокон веку отношение к женщине у осетин было более уважительным, чем у других горцев. Перечить мужчине она не смела, но воспринимали ее как хранительницу очага, и, например, поднять на нее руку считалось большим позором. Особым положением слабого пола в обществе отчасти объясняется даже национальный костюм — длинные рукава нужны были для того, чтобы невзначай не коснуться девушки в танце и тем самым ее не оскорбить. В противном случае к обидчику могли явиться ее братья и отомстить за сестру.
В первые годы жизни ребенка за ним имела право ухаживать только мать — отцу не дозволялось до него даже дотрагиваться. Местные в связи с этим часто вспоминают историю из жизни поэта Коста Хетагурова: младенцем он едва не скатился с крыши сакли, и его отец, чтобы спасти сыну жизнь, наступил на край детской рубашки и держал его так несколько часов, пока не вернулась мать. Некоторые осетины чтут подобные обычаи в воспитании до сих пор.
Впрочем, духом традиций в Северной Осетии пронизано абсолютно все. Взять даже знаменитые осетинские пироги — процесс их употребления подразумевает ряд условий. Под плоской крышкой теста может скрываться абсолютное многообразие начинок: сыр, рубленое мясо, картофель, тыква, лук, фасоль, свекольный лист и даже ягоды. Так вот, в первую очередь старшие члены семьи с чашами местного пива произносят перед началом застолья тост, после чего строго мужской рукой выпечка дважды разрезается крест-накрест на восемь частей — поворачивать при этом тарелку запрещено. Вдобавок на столе пироги обязательно сложены в стопки по три, символизируя солнце, бога и землю. К слову, поэтому на поминках подают лишь по два изделия — мертвым солнце уже не нужно.
«Как только мы выехали, таксист нам сразу сказал: “Слушайте, мне потом на похороны ехать, спешу”. Я подобное уже третий раз слышу за все время. Не пойму, отговорка такая стандартная или что?» — поделился с нами наблюдением случайный турист. Как объясняют местные, в Осетии достаточно сказать, что тебе нужно на похороны, и тебя всегда отпустят с учебы или работы. И это при том, что из-за широкого круга родственных связей и знакомств человек здесь может присутствовать на похоронах два, а то и три раза в неделю.
Посреди ночи раздался леденящий кровь грохот. Жители сел в районе Кармадонского ущелья до самого утра не догадывались о том, что действительно произошло. Почти два десятка лет назад там пришел в движение ледник Колка — смесь осколков льда вперемешку с обломками горных пород стремительно, со скоростью 150–200 километров в час, сошла в долину и всего за несколько минут преодолела более чем три десятка километров, сметая все на своем пути — дома, дороги, машины и линии электропередач. Спасательные работы длились полтора года, удалось обнаружить лишь 19 тел, 106 человек до сих пор числятся пропавшими без вести. В их числе — Сергей Бодров-младший и члены его съемочной группы.
Жутко красиво — оттаявшее спустя десяток лет после катастрофы ущелье выглядит завораживающе и одновременно пугающе. Скалы как будто стесаны острыми когтями, местами валуны буквально впечатались в другие каменные глыбы, а параллельно новой дороге призрачной тенью мелькали остатки старого пути — разрушенные бетонные блоки с торчащей, как обглоданные кости, арматурой. В последние годы в прессе все чаще появляются прогнозы ученых о скором повторении обвала ледника: до 2002-го Колка сходила уже в 1843, 1902 и 1964 годах, и каждая снежная зима этот риск увеличивает.
Место с таким пугающим названием, настоящий средневековый некрополь, находится в километре от затерянного в горах села Даргавс. По одной из легенд, здесь когда-то убили девушку необычайной красоты, поскольку даже совет старейшин не смог решить, кому отдать ее в жены. После этого на поселок обрушилась чума, бесчисленные тела умерших земля не принимала, поэтому их начала хоронить в усыпальницах. Теперь 95 склепов с причудливыми крышами хранят в себе останки примерно десяти тысяч человек, погибших несколько сотен лет назад. Бродя по тропинкам, можно заглянуть в квадратные пробоины в стенах и увидеть обломки гробов и бытовых предметов, а также настоящие человеческие кости.
«Ты что, боишься? Не бойся! Я сам боюсь. Мне вот с балкона вниз страшно смотреть. А тут совсем другое, тут ты сам поднимаешься, у тебя простор, ты здесь хозяин», — приободряет инструктор местного летного клуба ДОСААФ перед полетом на планере, ловко пристегивая к моей спине парашют и показывая, как в случае чего эвакуироваться из кабины. Шутит, что все равно не пригодится: чтобы планер разбился, говорит, надо очень постараться. «А если к небу ближе... Паришь и думаешь, когда я уже до Него доберусь?» — мечтательно продолжает он.
Когда-то Северная Осетия считалась самой летающей республикой — в начале прошлого века половину выпускников Качинского высшего военного училища летчиков составляли ее жители. Сейчас практически вся техника владикавказского авиаклуба, одного из старейших в стране, нуждается в ремонте. Между тем всем желающим здесь предлагают прокатиться на легендарном советском Ан-2, испытать себя в качестве пилота планера или прыгнуть с парашютом. Как говорят сотрудники авиаклуба, финансирования практически нет — все держится на чистом энтузиазме.
Бесшумный полет, наслаждение и шуршание воздуха — именно так должны были по плану пройти следующие четверть часа после того, как планер рванулся вслед за тянущей его на тросе «Вильгой»-35А и подхватил воздушные потоки. Но едва буксировщик, кряхтя, поднялся на небольшую высоту, с земли по рации заголосили: «Возвращайтесь, от вас идет какой-то непонятный звук». Самолет сломался, и во второй раз планер в небо поднимал повидавший виды Ан-2.
«Ну что, пилотируем немного?» — спросил из-за спины летчик, когда аппарат набрал достаточную высоту и развил скорость. Спустя пару секунд после моего слегка неуверенного и несмелого «да» планер резко дернул в сторону и перевернулся. Легкая «бочка» — и признаки перегрузки налицо: в глазах потемнело, кровь отхлынула, но при этом запала смелости хватило еще и на «штопор». Вернуться на землю удалось не сразу, планер мотало по восходящим воздушным потокам, а пилот шутил: «Небо тебя не отпускает».
Скопившееся в воздухе вокруг них напряжение как будто дребезжало. Спустя примерно треть часа крики черкесов были слышны высоко в небе — каждый выход из самолета сопровождался громким и протяжным возгласом, продолжавшимся даже после раскрытия парашютов. «Свободное падение — вот это прикол! У меня три друга прыгали с парашютами, двое ноги сломали, а одного в кусты унесло. Ох уж это непонятное ощущение приближающейся земли!» — рассуждал везший нас обратно водитель такси, узнав, что еще час назад мы смотрели на Владикавказ с воздуха.
«Доброго утра, девушка! Настроения вам и любви в придачу!» — кричит мне внезапно с противоположной стороны улицы незнакомый седой мужчина в спортивном костюме. В семь утра на улицах Владикавказа немноголюдно: прогуливаются пенсионеры с собаками, лениво объезжает город полицейский патруль, а работники кофеен на колесах буквально на каждом шагу (и это при том, что, по словам бариста, чай здесь любят больше) прогревают кофейные аппараты. Тихо, даже трамваи — и те местами не ходят: в городе впервые за 30 лет проводят масштабную замену рельсов. Кажется, все здесь друг с другом давно знакомы, и даже если ты здесь впервые — с радостью принимают за своего.
Говорят, что главная улица города — проспект Мира — строилась исключительно для праздного времяпрепровождения местных жителей и гостей, на ней даже не возвели ни одного административного здания, все сплошь отели, заведения для отдыха и питания, частные дома. В действительности такое впечатление создает весь город, в котором большинство мансард на верхних этажах в центральной части повернуты прямиком к Столовой горе, чтобы, как говорят горожане, по утрам выходить на свежий воздух, любоваться горным пейзажем и пить свежезаваренный чай. К слову, особенно радуют глаз цены в местных кафе и ресторанах: к примеру, кружка пива может обойтись в 50 рублей, а чашка свежего кофе — в 90 рублей.
Тут все рядом: от центра города стоит отъехать всего пару десятков километров — и внезапно исчезает мобильная связь, воздух становится чище, а кроме гор, неба, зеленых равнин и асфальтовых клочков серпантина вокруг не видно больше ничего. Карта местности пестрит головокружительными ущельями и перевалами (чего стоят только Куртатинское, Даргавское, Кобанское), сероводородными озерами с бирюзовой водой, бурными горными реками, древними поселениями и монастырями.
Владикавказцы скромничают: когда спрашиваешь у них, за чем туристам стоит приезжать в их республику, неловко рассказывают, что, мол, ладно сейчас, а вот через несколько лет появится такое, построят эдакое, — и напоследок добавляют: «Так что все самое интересное — в следующий раз!». Один из местных таксистов и вовсе со вздохом сказал, что к ним приезжают от безысходности. Другой его коллега с ним поспорил: по его версии, в Северную Осетию стоит приезжать ради гор — именно в горах у человека восстанавливается внутренний мир и душевное равновесие. Водитель уверен: чтобы по-настоящему узнать и понять республику, нужно просто остаться здесь жить.
«Лента.ру» благодарит сервис «Туту. Приключения» и Avia Events за предоставленную возможность поучаствовать в поездке.