На наш взгляд, сходство есть: по разным причинам – историческим, географическим, экономическим эти регионы требуют к себе большего внимания власти, особых подходов к управлению, особых стратегий развития. Прошлогодняя поездка на Дальний Восток задала мощный стимул развития региона. Теперь настала очередь Северного Кавказа. Говорить, что Кавказ – регион особый – кажется банальностью. И все же попробуем. Мне – востоковеду по образованию – многое из того, что звучало вчера в Пятигорске на совещании у премьера, напомнило ситуацию в странах Востока. Это – и невероятные природные богатства – но с недостаточной (к тому же порядком изношенной) инфраструктурой для их освоения, остро стоящие проблемы снабжения водными ресурсами – как для экономики, так и для жителей, самая высокая (в сравнении с другими федеральными округами) доля сельского хозяйства в экономике, и самое молодое население, увы, с высокой (по российским меркам) безработицей (28% ищущих работу – моложе 30 лет), нехватка медицинских кадров, высокая (опять-таки, по российским меркам) детская смертность. Список аналогий можно продолжать. Ограничимся лишь одной: неэффективность усилий по развитию – это звучало едва ли не лейтмотивом вчерашнего совещания. Но есть и реальные основания надеяться, что совместными усилиями центра и регионов, государства и бизнеса удастся найти решения. На чем основывается эта надежда? Первое: программа развития Северного Кавказа будет вписана в общую концепцию национальных целей и национальных проектов. Оптимизирован – читай, реформирован, институт развития курортной сферы. Казалось бы, это чисто управленческое решение. Да, но решение современное. Оно повлечет за собой принципиально иной характер управления денежными потоками, позволит преодолеть неэффективность расходования средств и злоупотребления, задать четкие критерии для оценки результатов. За этим решением – внедрение современных управленческих практик. Это общая линия совершенствования государственного управления, ставшая фирменным стилем кабинета Михаила Мишустина. Теперь она распространится и на Северный Кавказ. Второе: четкий выбор приоритетов. Помните, в известной комедии: "Кавказ – это всесоюзная и кузница, и житница, и здравница". Ну, "кузницу" из Северного Кавказа делать вряд ли стоит. Есть перспективы развития многих промышленных отраслей, но вряд ли черной металлургии. А вот потенциал развития и "житницы", и "здравницы" колоссальный. Природа Северного Кавказа создает условия и для пляжного отдыха на побережье Каспия, и горнолыжных курортов, и здравниц с целебными водами. Пять лет назад туристов на Кавказе было всего полтора миллиона в год. В прошлом году, несмотря на ковид – 2,5 млн. Может быть гораздо больше: внутренний туризм активно развивается по всей стране, у Северного Кавказа есть всё, чтобы составить здоровую конкуренцию Крыму и Черноморскому побережью. А в сельском хозяйстве – регион уже вышел на первое место в России по производству плодов и ягод, к этому вполне можно добавить рост по зерновым и овощным культурам. Кавказ вполне может накормить Россию – множеством плодов, овощей и ягод. Третье: чтобы эти планы реализовались нужно качественное обновление инфраструктуры, понимаемой в самом широком смысле. Это не только дороги и инженерные коммуникации. Для региона южного и аграрного сверхважно грамотное – прозрачное – управление водными ресурсами, равно как и современная система кадастрового учета земли. Последняя проблема актуальна для всей России, но именно на Северном Кавказе она особенно остра: на вчерашнем совещании эта тема звучала при обсуждении едва ли каждого проекта. Добавим к этому инфраструктуру финансовую, чтобы банки и инвесторы могли выстраивать четкие бизнес-планы и с охотой шли в северокавказские проекты. Четвертое: масштаб планов требует четкого взаимодействия государства и частного бизнеса, центра и регионов. Понятно, что инфраструктурные проекты – это дело государства, но важно, чтобы частные инвесторы пользовались этим, создавая на новой инфраструктуре туристические объекты, реализуя промышленные и аграрные проекты. Недаром Мишустин, ссылаясь на данные вице-премьера и полпреда на Дальнем Востоке Юрия Трутнева приводил данные о том, насколько там больше по масштабу частные инвестиции в соотношении с бюджетными вложениями. Наконец, пятое – и деликатное. Когда говорилось (и говорится) о неэффективности стратегий развития на Северном Кавказе, нередко упоминаются проблемы специфические: немалый теневой сектор, низкая культура коммунальных платежей, кумовство. Это – реальность. Но вместе с тем серьезные экономисты и социологи уже давно отмечают: на Северном Кавказе активно идут модернизационные процессы в классическом понимании этого термина – перехода от традиционного аграрного общества к современному. Но идут скорее "снизу", стихийно. Все то, что перечислено выше, создает предпосылки для создания и реализации полноценной модернизационной стратегии, направляемой государством (повторим, не только центром, но и самими северокавказскими регионами), но вовлекающей в новую экономику и новые социальные практики огромные массы людей. Собственно, опять же по классической теории, это и создает новые ценности, новые модели поведения. Так что нерешаемых проблем нет. Четкая воля, грамотное управление, подлинное партнерство государства, бизнеса и гражданского общества – вот залог успеха. Вчерашнее совещание в Пятигорске задало импульс этой работе. Автор -президент Центра политических технологий
